Это какой то… позор.

ПЕРСОНАЖИ ИЗ ЖИЗНИ.
Осмотритесь вокруг ваших соседей, себя. Вы их увидите и это не будет составлять труда. Возможно вы даже его увидите в зеркале.

И так поехали

Петя Клюшкин получает 30 тысяч рублей в месяц. Также у него есть несколько кредитных карточек с общим долгом в 100 тысяч рублей. За обслуживание этого кредита Петя ежемесячно платит банкам десять процентов от своей зарплаты: три тысячи.

Получается почти десятина. Если бы Петя поклонялся Золотому Тельцу, его бы, возможно, такая ситуация и устраивала бы. Однако Петя молится иным богам, а свои банки тихо ненавидит за ежемесячное вымогательство денег.

При этом потихоньку выплатить кредит и перестать выплачивать дань ростовщикам Петя не может. Во-первых, его плотно держит на крючке такой прием как «минимальный платеж»: если Петя перестанет тратить деньги с кредиток, ему придется в течение нескольких месяцев жить на половину зарплаты, чего он себе позволить не может.

А во-вторых, вокруг столько соблазнов, столько вещей-которые-можно-купить-за-деньги… Что Петя не видит иного выхода, кроме как продолжать год за годом кормить жирующие на его беде банки.

Забавный факт: Петя давно уже мечтает о собственном бизнесе, при этом рентабельность в тридцать процентов годовых его более чем устроила бы. Однако организовать абсолютно железный гешефт – выплатить банкам долг и начать класть проценты по кредиту себе в карман – Петя не может. Матрица не пускает.

Коля Пятачков любит автомобили. Раньше он ездил на метро, потом скопил денег на жигули. Сейчас перемещается на взятом в кредит лансере. Денег у него в обрез, часто приходится экономить на самом важном, типа отпуска или врачей. Но жизни без своего автомобиля Коля уже не представляет.

Ему надо отдавать кредит за машину, расплачиваться за втюханное дилером дополнительное оборудование и несуразно дорогую страховку. Ему надо решать кучу мелких проблем с парковкой, с царапинами, с заменой расходников и с гарантийным ремонтом. Ему надо раз в сезон менять резину и три раза в неделю заливать себе полный бак.

Коля, в принципе, не жалуется. Каждый отдельный денежный впрыск в машину вполне посилен. Вот только если бы Коля тщательно подсчитал стоимость владения своим сокровищем, он бы выяснил, что узкоглазый четвероколесный друг ежемесячно пожирает треть его зарплаты и половину его свободного времени.

Мог бы Коля купить себе вместо Лансера старую добрую Ладу Зубило, чтобы не заморачиваться вообще ни КАСКО, ни ржавчиной/царапинами, ни дорогими запчастями? Чтобы бросать машину где угодно, и чтобы чиниться за мелкий прайс в хорошем сервисе рядом с домом, без бумажной возни и без очередей?

Наверное, мог бы. Но если вы скажете Коле, что он выбрал себе машину не по уровню, Коля даже не будет посылать вас в задницу с вашими советами. Коля просто сделает удивленные глаза и покрутит пальцем у виска.

Оля Головоластная спит по шесть часов день. Иногда – по пять часов. Проснулась, хлопнула кофе, и давай суетиться до самой ночи.

Другая девушка на ее месте давно бы уже задумалась о том, что как-то неправильно живет. Но Оля вот уже много лет не высыпается, и думать она уже давно отучилась. Когда у Оли выпадают свободные полчаса, она наливает себе очередную чашку какой-нибудь бодрящей бурды и… садится тупить. Смотрит телевизор, втыкает в Интернет, просто глядит осоловевшими глазами в стену и гоняет по кругу пустые мысли.

Со стороны кажется, будто выйти из этого порочного круга очень просто. Надо просто взять себе за правило нырять под одеяло ровно в двенадцать ночи. Пара недель восьмичасового сна, и Олю будет не узнать. Она станет спокойной и доброй, перестанет гавкать на людей и начнет все успевать.

Но… чтобы в ритме вальса переделать все дела к одиннадцати вечера надо совершить над собой некислое волевое усилие. А на такое усилие сонная Оля, увы, не способна.

Невыспавшаяся Оля будет ежедневно тратить несколько часов на разного рода бессмысленную ерунду. Из-за этих потерянных часов Оля будет ежедневно ложиться не в двенадцать, а в два. А в восемь утра – хочешь или не хочешь – ей придется невыспавшейся вставать и копытить на работу.

4. Дорогие вещи

Глеб Щерблюнич не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Точнее, он вообще не богат. Глеб – нищеброд, и денег у него часто не хватает даже на чашку дымящегося кофе в автомате этажом ниже его офиса.

Однако говорить «это для меня слишком дорого» Глеб не умеет. Из-за этого он постоянно покупает себе вещи, при виде которых даже у гораздо более обеспеченного человека на горле немедленно смыкаются холодные зеленые лапки.

Кожаная куртка ценой в две зарплаты? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. И плевать, что в размерах и фасонах Глеб не разбирается, из-за чего выглядит в этой куртке как сын скупщика краденого.

Ноутбук последней модели за восемьдесят тысяч рублей? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Возьму кредит под безумные проценты, буду два года питаться овсяной кашей с солью и ездить зайцем на метро, но зато у меня на полке будет пылиться красивый серебристый ноутбук.

Спрашивается, и чего бы Глебу не быть поскромнее, и не покупать себе вещи чуть похуже, но в десять раз дешевле?

Да все просто. Глеб ленится потратить три часа времени, чтобы посравнивать цены и характеристики, чтобы просчитать плюсы и минусы покупки. Ему проще кавалерийски рубануть рукой и сказать «я решил, покупаю». Кроме того, несмотря на дырявые ботинки и заклееные изолентой очки, Глеб стесняется сообщать продавцам, что он нищеброд.

Клава Загребрюк считает, что квартиры в России слишком дорогие. Один Б-г знает, каких усилий ей и ее семье стоила эта новая двухкомнатная квартира. Теперь Клава делает в квартире ремонт.

Возьмем, например, кухню. Можно пойти в строительный магазин и купить там самую дешевую кухню, тысяч так за восемь рублей. За эти деньги Клава получит несколько убогих шкафчиков из ЛДСП, пусть безо всяких претензий на дизайн, но все же умеющих хранить внутри себя тарелки и кастрюли.

Можно пойти к шведам в ИКЕА и выбрать себе уже что-нибудь поприличнее, тысяч так за пятьдесят. Качество, конечно, будет не фонтан, но если найти хорошего сборщика, который потратит несколько дней на доводку изделий экономных шведов до ума, получится вполне себе даже симпатично.

Можно навестить какую-нибудь нашу мебельную фабрику и выбрать из каталога кухню под заказ. Это будет уже тысяч двести, но зато подружки Клавы будут одобрительно цокать языками при виде подсветки внутри шкафчиков и синусоидного карниза над пылесборными декоративными полочками.

Можно зайти в салон итальянской мебели и поддаться скромному обаянию буржуазии. Там цены на кухни начинаются где-то от одного миллиона, но если немного повезет, можно будет отхватить что-нибудь из старой коллекции с огромной скидкой…

Спрашивается, какого хлора Клава купила кухню за шестьсот тысяч рублей? Это же годовая (!) ее с мужем зарплата. При этом никаких накоплений в семье не намечается, им и так пришлось занимать, чтобы завершить ремонт к зиме.

Нет, я понимаю, кухня – это важно, кухня – это надолго, Италия – это качество… Но если Клава не могла никак повлиять на цену квартиры, то вот хотя бы цена ремонта была в ее власти? Вот серьезно, если бы Клава потратила на ремонт не два миллиона, а двести тысяч рублей – что, сэкономленные три года работы не окупили бы ей моральных страданий от вида дешевой плитки и тонкого ламината?

Даша Гундогубова потратила десять лет на школу и шесть лет на институт. Страшно подсчитать, сколько десятков тысяч часов она провела в пыльных аудиториях, напряженно вслушиваясь в заунывное бормотание косноязычных педагогов. Даша гордится своим синим дипломом и никогда не упускает случая похвастаться громкими буквами учебного заведения, которое ей удалось обсидеть.

Вместе с тем, Даше лень потратить один день, чтобы научиться нормально работать в Ворде. Из-за этого она делает документы в три раза дольше, чем могла бы, при этом документы получаются весьма уродливыми. Даша не видит в этом никакой проблемы. Начальство же несправедливо считает Дашу дурой, и платит ей в два раза меньше, чем куда как менее смышленой Кате. Так Катя, несмотря на все свои недостатки, Ворд таки освоила на приличном уровне.

Еще Даше лень потратить несколько вечеров, чтобы закончить курсы вождения. Поэтому Даша не чувствует габаритов своей красивой машинки, паркуется по 10 минут там, где умелый водитель запарковался бы за несколько секунд, и не реже чем раз в полгода попадает в нелепейшие аварии.

До кучи у Даши очень туго открывается замок на входной двери. Каждый вечер Даша подолгу шерудит в нем ключом, вздрагивая от каждого шороха в парадной и надавливая на ключ с разных сторон. При этом потратить пять минут времени и найти решение проблемы в Интернете в голову Даше даже не приходит.

К сожалению, в момент выдачи диплома Даше забыли сказать, что халява кончилась, и что обязанность заставлять себя учиться теперь возложена лично на нее.

Юра Скоблеплюхин периодически смотрит в зеркало и думает, что надо бы, наконец, записаться в тренажерный зал: убрать пивной животик и взбордрить мышцы гирями-гантелями. Однако Юра работает пять дней в неделю, а после работы выпивает кружку-другую разбавленного этанола.

Он вовсе не алкоголик: Юра верит, что спирт в малых дозах если не полезен, то хотя бы не особо вреден.

Однако работа и алкоголь так хорошо структурируют его время, что записаться в тренажерный зал ему решительно некогда, да и сил после подвигов трудовых на подвиги спортивные уже не остается.

Острых причин менять ритм своей жизни у Юры нет. Просто Юра выглядит на пятнадцать лет старше своего возраста и все время чувствует себя слегка паршиво… но в целом все ок. Матрица держит Юру стальной хваткой. Шансов сорвать со своего горла ее пальцы у Юры, прямо скажем, немного.

Гриша Снегиряк совершенно не страдает от зубной боли. Он знает, что у него глубокий кариес на четырнадцати зубах… но вот конкретно сейчас ничего не болит и визит к стоматологу, вроде как, можно пока отложить.

Гриша понимает, что кариес – это не насморк, сам по себе он не пройдет. Гриша понимает, что вставлять протезы – это и долго, и больно, и дорого. Гриша понимает, что затягивать с визитом к стоматологу не стоит.

Но у него сейчас столько разных дел, и у него сейчас столько срочных трат… Ну, вылечит Гриша сейчас один зуб. И что изменится? Ведь останется еще тринадцать больных.

Матрица редко оставляет своим рабам силы заботиться о здоровье. Матрица требует от рабов сначала расплатиться по ее счетам.

Алиса Скотиненок выходит замуж. Алиса работает помощником менеджера, ее избранник – младшим инженером технической поддержки. Бюджет свежесозданной семьи – сорок тысяч рублей в месяц.

Бюджет свадьбы – пятьсот тысяч.

Почему бы Алисе не расписаться тихо в ЗАГСе и не поехать отмечать обмен кольцами вдвоем с супругом в какой-нибудь тихий ресторанчик? Зачем ей этот петросянистый тамада, зачем ей эти позорные конкурсы, зачем ей эта толпа пьяного быдла, неуклюже топающая ногами под Верку Сердючку?

Зачем надо залезать в долги, разорять родителей, кормить и поить людей, которые, будем откровенны, вполне в состоянии поесть и выпить за свой счет? Алиса ведь не дура и понимает, что если она не будет устраивать свадьбу, никто на это и внимания не обратит: пожмут плечами и забудут на следующий день.

Причин спускать в никуда годовой доход семьи у Алисы две. Во-первых, так ей приказывает Матрица в лице наших обычаев и традиций. Во-вторых, Алисе хочется покрасоваться в белом платье и Алиса считает, что год работы двух человек – вполне нормальная цена за несколько свадебных фотографий.

Конечно, защитники наивной девушки могли бы сказать сейчас, что свадьба бывает раз в жизни… Но ведь есть еще дни рождения, похороны, отмечания Нового года. Сколько денег Алиса будет спускать ежегодно на эти бестолковые посиделки?

Вася Жимобрюхов работает сантехником по вызову. Там тысяча, здесь пятьсот рублей… в целом должен был бы получаться неплохой заработок. Однако больше чем пара тысяч у Васи в кошельке обычно не плещется, он почти всегда на мели.

Почему?

Потому что Вася как зарабатывает деньги, так их и тратит: не считая. Пятьсот рублей на такси до дома. Тысяча рублей на обед в ресторане. Вроде как, работаешь и работаешь… а денег нет как нет.

Если бы Вася завел себе блокнот и начал туда записывать все доходы и расходы, у него бы от ужаса зашевелились волосы на заднице. Вася бы увидел, что поесть в ресторане – это не жалкая тысяча за раз, как он думал, а пятьдесят тысяч в месяц, шестьсот тысяч в год. Вася бы увидел, что такси – это удобно и комфортно, но два месяца перемещений на маршрутках позволят ему купить новый компьютер, о котором он мечтает уже три года.
Однако как и положено нормальному рабу Матрицы, считать деньги Вася не считает нужным.

Лена Вурдалакина пьет колу, курит мальборо, жует стиморол и жрет в три горла гамбугеры в МакДоналдсе. От нее всегда пахнет дольче габбана, а свой айфон Лена носит в сумке от луивиттон.

При этом Лена уверена, будто реклама на нее никак не действует, а больной желудок и пустой кошелек – это ее собственный выбор.

Хищные рыла с телеэкранов хором поддерживают Лену в ее наивном заблуждении: «Ты свободный человек, Леночка, ты умная и красивая женщина, ты всегда абсолютно добровольно и независимо выбираешь, кому из нас ты покорно отнесешь очередную свою зарплату.

НравитсяНравится 6 людей